За окном было темно, бушевала зимняя непогода: вьюжила и билась в стекло. В маленьком, душном, пропахшем хлоркой закутке поликлиники сидели женщины. В пугливом мерцании лампы их лица хранили какую-то чинную торжественность, какая бывает на общих фотографиях коллектива передовиков производства. Тишина висела под потолком.
Дама в красном свитере чихнула, и все ожили.
- Будьте здоровы! – сказала толстуха в черном свитере.
- Будьте здоровы! – прошелестела женщина с желтым лицом.
- Спасибо! И Вам не хворать.
В коридоре раздались шаги, и в проеме появилась молодая девушка.
- Кто в 318 последний?
- Она просила не занимать! – хором отозвались сидевшие на лавочке.
Девушка пожала плечами и ушла. Ей в след зашелестели ядовитые фразы:
- Она бы еще в 7 часов пришла, вот ведь шалава!
- Молодая, здоровая, а все туда же – на государственные денежки!
- Из-за таких гибнут старики!
Из кабинета вышел хмурый старик и похромал к выходу. И тут же к двери метнулись двое: высокая изможденная женщина в норковой шапке и вульгарная блондинка лет 45.
- Мне только забрать выписку!
- А мне – продлить больничный! Пошла вон! Жди своей очереди! – с этими словами худая отпихнула соперницу от кабинета и зашла.
- Вот ведь хамка! Сучка просто! – взвизгнула белокурая Жози и заняла оборону, опершись о косяк.
Обстановка накалялась. Женщина с желтым лицом уже кричала:
- Врачи – хапуги! Разве ж это дело? Вот вчера была на флюорографии. Врачиха такая миловидная брюнеточка. Были у нее? Аферистка! Начала меня торопить, мол, раздевайтесь, цепочку снимайте ко мне на стол! А вы вот куда цепочку девали на флюорографии?
- В рот брала – откликнулась толстуха. – Вот так! – и вцепилась зубами в свой золотой крест.
- Что ж я-то, дура, не догадалась? Она очень хороший психолог! Подгоняла меня, быстрей-быстрей, одевайтесь, я ухожу. И правда, вышла со мной, закрыла кабинет и смылась. Ну приезжаю я домой, а цепочки нет! Я ее еще лет 30 назад покупала на Кировском. Муж сказал, не плачь, Верка, купим новую, а я ему : «Нет, Вить, я ей устрою!». Руки в ноги, и я снова к ней. Захожу и говорю:
- Я забыла у вас свою цепочку золотую с крестиком.
Она начала, было, отказываться, а я и говорю: «За мной были только 2 девочки, дайте мне их телефон!». Врачиха поняла, что со мной не так просто все будет, и испугалась, телефона не дала, конечно, сказала, что сама им позвонит. А я ей все свои координаты уже на листочке заранее написала.
И представляете, сегодня утром звонит, мол, девочки принесли цепочку. Их бабушка сказала, что грех это – крест брать, вот и вернули. Ну я подорвалась, шоколадку ей притащила и цепочку забрала. – с этими словами она вытащила из выреза свитера тоненькую золотую нитку.
На несколько минут воцарилась тишина.
Из кабинета вышла тощая. Блондинка, протискиваясь к двери, пихнула ее плечом и скрылась в комнате. Тощая, сгорбленная, побрела к выходу.
Толстуха вдруг подняла лицо и всхлипнула:
- Я три года назад сына схоронила. И мужа полтора года как…
- Самое худшее старикам хоронить молодых, - сказала театрально дама в красном.
- А у вас кто-то еще остался? – поинтересовалась женщина с желтым лицом.
- Дочка и двое внучек.
Снова повисла тишина.
- А вы в какую церковь ходите? В Петра и Павла? Мой сын там венчался, и мужа я там отпевала.
Дама в красном неопределенно пожала плечами:
- Да я ни в какую особо не хожу. Мы – другое поколение, не было у нас этого в воспитании. Помните, как мы жили? Социализм… Я ездила на Арбат в магазин сыр. Давали же по 300 грамм в одни руки. И мы стояли в очереди, которая начиналась еще с улицы, от соседнего дома. Я была счастлива, купив кусочек. А сейчас мне уже ничего не нужно.
- И мне, - сказала толстуха.
- И мне, - отозвалась женщина с желтым лицом.
Уважаемые ПЧ, отзовитесь, как вам?